Новости и события

Обращение к православным протоиерея Андрея Ткачева, священнослужителя Русской Православной Церкви, клирика храма святителя Василия Великого, Патриаршего подворья в селе Зайцево Одинцовского района Московской области, проповедника и миссионера.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Христос воскресе.

Знаю, понимаю, что мы находимся с вами все в некотором сложном состоянии, но поскольку мы сегодня на литургии, то перво-наперво должен вам сказать, что без молитвы и без службы человек просто сойдет с ума. Вообще, в любое время. В сытости или болезни, в мире или не мире. И те, кто не молятся, те уже сходят, сошли с ума. Сошедших с ума гораздо больше, чем лежащих в больницах. Поэтому держитесь за Храм Божий и ничего не бойтесь. Всё это дело Божье, Бог никуда не устранился, на миллиметр не отошел от своих дел, и надо продолжать молитву с упованием, и просить Его: "Да будет воля Твоя", потому что путей Его мы не понимаем, не знаем. Как говорил мне один священник — самый лучший священник, которого я в жизни видел, еще давно-давно, еще во Львове, — "Сынку, без молитвы можно с ума сойти". Это правда. Так вот, главное — не сходите с ума без молитвы. Ибо "Аминь", говорит Господь, глаголя вам, многие сошли с ума без молитвы, а оттуда потом всё остальное начинается.

Значит, что нам надо с вами знать? Ну, мы не уйдем никуда от этих вопросов, которые перед нами стоят. Война не началась. Война заканчивается. И тот, кто не знал, что она началась и давно идет, тот просто сволочь. Потому что восемь лет подряд, начиная с "беркутят", которым из двустволки стреляли в лицо с пяти метров, а они потом после двухмесячных операций приходили сюда ко мне в храм, с лицом таким, как в фильме ужасов, это были первые жертвы майдана. Проклятый майдан — корень и вина всего происходящего.
 

Не надо искать виноватых на стороне. Виноват майдан. И те, кто его устроили. Как за большой атлантической лужей, так и все, кто здесь, на континенте этим занимался. Виноваты они — по суду Всесвятому и по закону духовному. Между посевом и жатвой должно пройти время. Посеяли восемь лет назад — жните. А как вы хотели? Если бы посеяли вчера, а пожали сегодня, то, конечно же, хватило бы котячьего ума понять, за что получаешь. Но поскольку посеяли давно, то уже забыли, за что. Соломон сказал — между посевом и жатвой происходит время, поэтому сыны человеческие не понимают смысла наказания. Между делом и плодом, между благом и наградой, между грехом и наказанием проходит время, и мы забываем. И поэтому не спешат исправляться сыны человеческие. Но законы духовные никто не отменял — поэтому виноваты только там и только те, кто это сделал. Кто разрушил ту любимую страну, которую мы любили, в которой я лично жил, у которой просто забрали землю из-под ног. И которые на границах нашей страны договорились, придумали и получили все для этого материальные средства и помощь — сделать просто какой-то параллельный мир. И вы себе многие просто не представляете, кто это и что это. Поэтому будьте спокойны и знайте: ни на миллиметр Бог не отступил от Церкви своей, от людей своих. Мы сегодня читали с вами про Содом и Гоморру. Это дело Божие. Но Лота Господь знал, как спасти. Господь знает, как своих избавлять. И Господь знает, как приводить на суд тех, кто суда заслужил.

Теперь еще заметьте себе, что много еще будет сказано про "любовь" в эти дни. "Ах, любовь, ах, любовь, ах, мир, ах, мир". Из того, что написано в Божьем слове, человек по лукавству своему выбирает только то, что ему нравится. Сказано "покайтесь" — не каются. Сказано "примиритесь, пока мир" — не примиряются. Сказано "не обижай сироту, не выгоняй пришельца, не обижай бессильного" — не слышно ничего. Сказано "молись Богу день и ночь" — никто не молится, почти никто не молится. А вот то, что "Бог — любовь" — это нравится, это мы запомним, это мы будем, как щит, перед собой держать. "Он любовь, он должен нас любить". "Он — любовь, и вы всех должны любить". Этим словом — "любовь" — пытаются навести порядок во вселенной. Подождите. Это не единственное слово в Священном писании, это не единственное имя Божие. Кроме имени Божьего "Любовь", есть имя Божие — "Судия", "Бог небесных воинств", "Царь Саваоф", и много других имен есть у Господа Бога. Поэтому, дорогие братья и сестры, Бог творит многое и великое, от чего человеку страшно.

То, что Бог — страшный, это нужно знать, всегда, вчера тоже нужно было знать. И год назад нужно было знать то, что Бог — страшный. Великий и страшный в славе Своей Господь. Господь навел потоп на землю — это Его рук дело. Господь сжег Содом и Гоморру — без пощады, кроме Лота и его семьи. Это Его дело. И это тот же Бог, который не меняется. Господь вооружил Иисуса Навина на овладение Землей Ханаанской после Моисея — и это Его рук дело. Господь дал силу Давида на Голиафа — и это Его рук дело. Господь поднимал многих на войну с другими, и везде мы видим в истории дело Божье, поэтому не будем одной только "любовью" отмахиваться от страшной правды. Правда очень серьезная, а мы пытаемся от нее "любовью" закрыться.

Если бы не сделали ничего — через два года полетело бы сюда, без всякой пощады, без всякого предупреждения. И если бы они сюда зашли — резали бы нас с вами и кровью крыши мазали, как они раньше об этом и говорили. Ни один русский никогда не спел песню "убивайте украинцев", а "москаляку на гиляку" мы наслушались досыта. "Несите патроны, трупы складайте, та-та-та, пан полковник, патроны подавай". Я-то слышал больше вашего это всё, давно слышал. Еще войной не пахло, а это все уже пелось и говорилось. Но мы никогда таких песен не пели, да и петь не будем никогда — мы же не дураки, мы люди Божии.

Там наши братья. Там наши родные люди, попавшие в цепкие зубы сатанинского пса. Одним из них понравилось в этих зубах оставаться, одни из них ядом напитались и с удовольствием в этом живут. А другие находятся просто в оккупации и пленении. Молчат, потому что ничего не скажешь — придут ночью, вытащат из теплой постели и зарежут. Буквально, не фигурально — буквально. Или засадят в какой-нибудь подвал СБУ и там издеваться будут над тобой, и забудут, как тебя зовут, через месяц.

Это все очень серьезно, война началась восемь лет назад, кто не знает об этом, тот сильно грешит. И мы сегодня ее заканчиваем. Мы должны закончить ее и сделать то, что сказано с высших ступеней нашего государственного руководства. Нашего ближайшего соседа, страну наших братьев и сестер, страну Мелетия Харьковского, которому сегодня память совершается, страну Дмитрия Ростовского, страну Печерских отцов, страну всех великих святых, которых мы ежедневно почитаем, любим всей душой — эту страну буквально взяли в оборот и напоили допьяна. Как мы там читаем в Откровении: "Блудница, сидящая на водах, напоила весь мир яростным вином блудодеяния своего и напилась кровью святых, и хочет всем миром править." Мы Откровение читаем на каждой всенощной с вами. Поэтому мы вступили давно уже... Слушайте, я когда однажды говорил одному священнику: "Ты где?" — "На Патмосе". — "А что ты делаешь там?" — "Снимаем фильм про Апокалипсис". — "Да что про него снимать кино, он сейчас кругом, везде Апокалипсис". — "Ну да, конечно. А кто об этом забыл?" Зачем об этом забывать, не надо забывать об этом.

Поэтому, братья и сестры, кто может радоваться войне — только бессовестный человек. Это скорбь, это беда, это крест, это тяжесть. Это переживания, это слезы, это молитва. Но есть вещи, которые не делать нельзя. Никто из нас не ругает хирургов за то, что они делают больно больному для того, чтобы он исцелился. И многое другое совершается в жизни, когда хочешь-не хочешь — а надо. А неприятно — а придется. А может не надо? Надо. "Шурик, может, не надо?" — "Надо, Федя, надо".

Больно, конечно же, не нужно было бы, лучше было бы по-другому — но вы не захотели. Христос же говорил Иерусалиму — сколько раз Я хотел собрать вас, как птица собирает птенцов под крылья, сколько хотел сделать вам мир, сколько хотел, чтобы вы успокоились, люди Божии. Но вы не захотели. Се оставляется вам дом ваш пуст. Очень грозное Евангелие, Евангелие вообще грознейшая книга. И человек прелюбодейно превратил эту книгу в сладкие сказки про какую-то "любовь", которую он не знает близко, не нюхал никогда. Любовь Божья на кресте распята. Любовь Божья в гроб легла, любовь Божья из гроба воскресла, любовь Божья будет нас судить — в принципе, судит уже сегодня.

Как любой конфликт, как любая беда, эта беда пройдется по сердцам, по семьям, как это всегда бывает, и одни скажут — что вы, что вы! А другие скажут — ну, а чего вы хотели, к этому шло, а вы что, не знаете, что это продолжается уже очень долго? И там столько крови уже пролито за эти последние, повторяю, восемь лет. И это всё еще будет разговоры разговорами. Но люди, которые облечены властью и силами, должны делать свое дело до конца. Здесь отворачиваться уже нельзя, шаг вперед-шаг назад — так уже не получится. Надо идти до конца, до логического финала и до полного завершения всего этого свинского безобразия, начавшегося восемь лет назад.

А мы, люди Божии, простые люди, ни на что, казалось бы, не влияющие, будем иметь больное сердце, будем вздыхать в тайне сердца своего и будем брать в руки наше оружие. У нас же есть тоже свое оружие, которое в случае необходимости является пластырем и таблеткой, а в случае необходимости является мечом или стрелой. Это Псалтырь, это Евангелие. Вот кто хочет повлиять на ситуацию — любую, любую ситуацию — тот должен брать в руки Слово Божие. Пора, братья, пора. Уже скоро Великий Пост, и нам надо будет действительно помолиться, поплакать. Берите в руки Псалтирьку.

А сегодня мы празднуем Иверскую — тоже невеселые времена, а когда они были веселые? Иконоборцы входили в дома, забирали иконы, рубили их на части или выбрасывали, как мусор, на помойку. Эта женщина икону в воду снесла, икона на Афоне явилась, Иверская, вот она, копия, как бы список, перед нами. Она на Афоне главным образом висит — благая вратарница. На Афон пришла по морю, с Афона морем и уйдет, когда будут уже последние, так сказать, аккорды земной истории. Ничего веселого. Иверская часовня у нас возле Красной площади была, там висел список чудотворный — разваляли большевики, тоже не было ничего веселого. Теперь восстановили, там висит икона подобная, красивая, там ежедневные молебны служатся, слава Богу за все. Алексей-митрополит сегодня в Елохове, там его святое тело, святые кости лежат — жил при монголах, при преподобном Сергии, при Дмитрии Донском — вообще ни одного веселого дня не было. Ни одного веселого дня. Поэтому удивляться не стоит, мы не в раю живем, пока.

Мы никого не называем врагами, кроме дьявола. Мы будем молиться Богу и переживать о наших братьях и сестрах по обе стороны конфликта. Но мы будем, как смиренные христиане, преклонять голову перед непостижимыми для нас судьбами Божиими, которые иногда совершают над человеком болезненные изменения, потому что люди давным-давно это заслужили, только делают вид, что не понимают. На самом деле они понимают. И мы понимаем, что они понимают. А кто не понимает — пусть откроет ему Бог глаза, чтобы он понял: что нельзя безнаказанно совершать злодеяния годами, годами, годами. И петь об этом, и смеяться над этим, и шутить об этом, и на крови плясать, и одобрять это, или деньгами их спонсировать, или-или-или — и думать, что тебе ничего за это не будет, и так тебе с рук сойдет. Вот это, друзья мои, так не бывает. Вот так — не бывает.

Поэтому скрепите сердце ваше, снабдите души ваши, Библию в руки, крестное знамение на чело — и движемся в сторону Великого Поста, да принесет он мир в души наши и во всю вселенную. Завтра поминовение усопших, Троицкая родительская, а ближайшая неделя — неделя о Страшном Суде. Очень уместно. Неделя о Страшном Суде. И заговение на мясо, следующая — сырная. Милосердный Христос да помилует, да очистит, да укрепит тех верных своих по именам. А Господь верных своих знает. Аминь. И Богу Слава.