Публикации
Два десятилетия назад...
К 25-летнему возрождению Свияжской обители приготовлена к изданию подарочная книга, в которую вошли воспоминания людей об острове. Остров 25 лет назад. Каким он был для меня? Впервые я попала на остров-град в 2002 году. В праздничный день, 24 мая, Успенский собор мужского Богородицкого монастыря буквально утопал в сирени —
прекрасных весенних цветах. Прихожане несли их в храм на праздничную литургию — в день святых Кирилла и Мефодия отмечал именины игумен Кирилл (Коровин), который в то время был наместником монастыря.
В тот день шел дождь. Его весенние капли стекали по крохотным лепесткам благоухающей сирени, и благородные краски ее нежных цветов от этого становились только ярче, а бутоны все смелее выпрямлялись.
Несмотря на конец мая, в Успенском храме было настолько холодно, что стыли руки. Но незримый свет и тепло исходили от старинных икон и фресок, согревая сердца. Смешались запахи сирени и ладана. И уже все равно: холодно тебе или нет. Пытаться объяснить, почему это, собственно, происходит, бесполезно... Недаром монастыри издавна славились там, где связь разумной и творческой силы ощущаются очень четко. Вспомнились слова одной старой монахини, сказанные мне давным-давно: «Вначале в монастыре болят ноги, а потом вырастают крылья». А это ни что иное, как благодать Господа сердца коснулась.
Кирилл и Мефодий
В конце праздничной службы поздравления и икону Спасителя по случаю дня ангела получил отец Мефодий (сегодня он епископ Альметьевский и Бугульминский, владыка Мефодий) — правая рука наместника монастыря. Так символично совпали имена двух тогда еще молодых священников с именами святых Кирилла и Мефодия — двух родных братьев, которые первыми перевели на славянский язык слова Божественного писания. Конечно же, у каждого — и у игумена Кирилла, и у тогда еще иеромонаха Мефодия — был свой путь к храму.
Наместник монастыря — сын директора школы и судебного исполнителя — после восьмого класса, решив пожить самостоятельно, уехал от родителей. Работал сварщиком, танцевал в народном ансамбле «Уралочка». Служил в спецназе. После землетрясения в Армении, в Спитаке, разбирал завалы. Потом работал в Москве в системе госбезопасности, был преуспевающим бизнесменом. Пробовал читать Библию, но смысл писания не доходил до сердца. А потом... Потом он серьезно заболел, попал в реанимацию. Впервые всерьез задумался о прожитой жизни и решил, что если выживет, станет священником...
Осенью 1997 года по благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II было принято решение передать православной Церкви то, что осталось от древнего Успенского монастыря, наместником которого и был назначен благочинный Раифского монастыря иеромонах Кирилл. Четыре года назад он, а с ним еще семь человек из братии, прибыли в разоренную обитель...
Из воспоминаний отца Кирилла:
«Ни в одном из сохранившихся помещений монастыря невозможно было жить: в полуразрушенных зданиях разгуливал лишь ветер. Ни о каком электричестве не было даже и речи. Условия — более чем спартанские. Спали одетыми, утром, когда просыпались — на бородах иней лежал, замерзала вода в стаканах...»
Иеромонах Мефодий еще двенадцатилетним мальчиком по благословению владыки Казанского и Татарстанского Анастасия помогал в казанском Петропавловском храме. Когда начали восстанавливать Раифскую обитель, он уехал из родного дома и стал одним из первых ее послушников. Прекрасно знал службу, был первым ризничным... В 1997 году был рукоположен в диаконы, в Свияжск приехал вместе с отцом Кириллом. Еще в тот далекий 2002 год была заметна большая душа будущего владыки. Открытое сердце и веселый нрав. Именно он и стал моим гидом по святой обители и уцелевшим храмам. На тот момент вместе с игуменом в мужском монастыре уже было тридцать сподвижников, которые разделяли его заботу о восстановлении и сохранности древнего наследия. Будущий епископ познакомил меня с одним из них — отцом Амвросием, кто принял первый монашеский постриг на острове.
Первый постриг
В честь последнего настоятеля монастыря епископа Амвросия монах был наречен его именем. Отец Амвросий, священник из Оренбурга, — человек непростой судьбы. По его мнению, он стал монахом по промыслу Божиему. Лет в шестнадцать ему как бы невзначай надели монашеский клобук и, улыбаясь, сказали: «Какой хороший будет монашек!..»
То ли весенний дождь, то ли слезы светлого умиления были на лице отца Амвросия, когда он вспоминал, как, будучи еще протоиереем, впервые побывал на Свияжском острове. Тогда здесь музейными работниками проводились реставрационные работы. В самое сердце поразила его икона Святой Троицы, расположенная в самом куполе храма. Увидев строительные леса, священник решил во что бы то ни стало поцеловать икону. Чувство, которое он испытал тогда, воспоминание духовного подъема, до сих пор поддерживает отца Амвросия на выбранном пути монашеского подвига.
Через несколько лет после нашего разговора отец Амвросий почил о Господе…
Верующий человек похож на влюбленного. Любовь переполняет его, она настолько велика, что словами этого не объяснить. Он несет в себе радость: становится не таким, каким был раньше. Начинает видеть все в другом свете и готов поделиться этим переполняющим его чувством со всем миром... Вот такой невероятно чистой Божественной силой обладает и сам остров-град. А монастырь, именно монастырь, определяет его духовную и нравственную атмосферу.
«Я очень люблю этот остров, — говорил мне тогда настоятель обители отец Кирилл. — Временами он напоминает мне древнего седого мудрого старца. И, как все пожилые люди, он порой ворчлив, чем-то недоволен. С другой стороны, напоминает крикливого младенца, который только-только родился и которому нужна помощь. Есть такая притча: озлобленный сын бегает за матерью и бьет ее горящей головешкой, а та, закрываясь от него, предостерегает: „Сыночек, руки не обожги“... Вот так и Церковь наша, как инвалид, которому переломали руки и ноги, больна сегодня. И нуждается в поддержке, помощи. Но с другой стороны — время сейчас самое благодатное. Сейчас Богом отмерено каждому из нас внести свой маленький вклад в восстановление Родины, спасениесвоей души. Чтобы совершить то, к чему призван каждый из нас. Образ Божий есть в каждом человеке, а подобие — это некая цель и задача. Уподобиться человек должен в результате своей жизни. Вот и цель. А средств для этого тысячи...»
... Уезжая с острова, я увозила с собой подарок — освященную каплями дождя охапку цветов душистой сирени — частичку того мира, в котором царят красота, умиротворение и вера. А еще память о людях, которые не требуют себе наград, почестей и не ищут славы. Все их действия продиктованы зовом сердца...
Ольга Романова (Крестинина)